— Почему в последнее время редко проводят рейтинги центральных органов власти, ведь раньше эта практика была достаточно частым явлением и публиковалась в СМИ?
— Мы занимаемся социологией долгие годы. Нам важен рейтинг не просто как продукт, ведь это тесно связано с социальными оценками в стране. Если экономическая ситуация плохая, то и рейтинги этих органов реагируют, могут падать вниз. Почему опросный рейтинг важен? Помимо других индикаторов, он показывает изменения в стране. Данный рейтинг не для того, чтобы просто покритиковать или похвалить. Этот продукт является одним из параметров, который позволяет снять информацию о ситуации в стране.
И один из вопросов касается одобрения деятельности органов власти. Исследователи могут задавать разные вопросы: одобрение деятельности, удовлетворенность работой, доверие. Но именно наш рейтинг — связан с одобрением деятельности. С учетом списка оцениваемых органов, конечно, важен и ранг, то есть место, которое занимает тот или иной орган в рейтинге.
— Как часто намерены проводить подобные рейтинги?
— Конкретно данный опрос — инициативный. Вопросы мы задаем согласно методике проекта "Евразийский монитор". Подобный опрос мы проводим хотя бы раз в год. Хотя этого мало.
Рейтинг должен быть регулярным. Два раза в год это минимум. Мы должны понимать, что влияет на рейтинги. Например, появится какой-то новый тренд на увеличение поддержки деятельности Парламента или еще что-то, то мы должны это фиксировать. Мы должны понимать причины. Если, например, общественное мнение сдвинулось в сторону повышения оценки деятельности каких-то определенных органов власти, это значит, что туда перейдут интересы, лоббирование. Это не просто так — это целый комплекс вопросов. Кто-то, например, теряет власть, а кто-то приобретает. Это такой процесс, который потом требует законодательного оформления. Кстати, когда мы в первый раз начали делать рейтинги влиятельности политиков, то в 2009 году мы делали его именно для газеты "Литер". Могут быть любые заказчики, которые могут такого рода продукт продвигать. И это правильно. Потому что потом мы можем сравнивать друг с другом.
— Кто-то еще проводит аналогичные рейтинги?
— Конечно, думаю, есть другие организации, но они не публикуют, не выставляют для общественного обсуждения. Рейтинг, о котором мы с вами сегодня говорим, сделан нами специально для публичного пользования. Хотя мы делаем самые разные проекты по различным направлениям, и в них также могут быть вопросы, связанные с оценкой работы и, соответственно, рейтингами, но они могут носить закрытый характер. Кстати, в развитых странах такой продукт делается не только социологами.
— А можно сказать, что сегодня социологические исследования стали непопулярными?
— Социологические исследования в стране проводятся. Не думаю, что они перестали быть востребованными как инструмент изучения настроений и проблем развития общества. Но результатов исследований недостаточно в публичном поле, крайне мало независимых данных, которые можно было бы анализировать и сопоставлять всем заинтересованным лицам. Есть и такой аспект, как влияние соцсетей. Сегодня они воспринимаются многими как заменитель социологических исследований. Я не считаю это верным. Так что вопрос, с одной стороны, в недостаточной публичности результатов исследований. С другой — в преувеличении роли информации из соцсетей.
— Что можно сказать о рейтинге одобрения деятельности Президента Касым-Жомарта Токаева?
— В Казахстане связь между социально-экономической ситуацией и рейтингом Президента наладилась. В начале 2000-х такой связи не было. Сегодня мы видим, что настроения заметно отличаются. У Президента довольно высокий рейтинг, ведь 76% — это хорошая, крепкая оценка.
В целом жители городов чаще критикуют власть, несмотря на то, что на селе жизнь нелегкая. Горожане более быстро реагируют на инфляционные процессы. Поэтому изменения ситуации они воспринимают острее и быстрее находят виноватых. Еще одна группа — это те, у кого низкий уровень дохода, плохой потребительский потенциал, кому не хватает денег даже на питание. В этой группе высокий процент недовольных. Для них весь мир — это объект обвинений. Понятное дело, что если таких людей в стране много, то и, соответственно, уровень неодобряющих власть будет высоким. Такое бывает в кризисные моменты. В 2021 году мы проводили исследование. Тогда рейтинг одобрения всех институтов упал ниже 50%. А в 2022 году пошел рост, улучшение жизни. В конце 2023 года достигли показателей начала 2020 года, до пандемической ситуации.
— Открытие рейтинга — второе место Парламента. Раньше на этой строчке всегда находилось Правительство. Что Вы думаете по этому поводу?
— Раньше Правительство всегда было на втором месте, даже если мы в некоторых опросах ставили в список для оценивания Премьер-министра, Правительство, акимов областей — рейтинг не менялся.
Сейчас Парламент занимает второе место с показателем 51% одобрения. Это можно расценивать двояко. Во-первых, туда прошли люди, которые выступают публично. Например, Ринат Заитов, Ермурат Бапи. Во время опроса наши респонденты называют именно эти имена. Сейчас, видимо, они на слуху. Во-вторых, чтобы в Парламенте не было открытого лоббирования, популизма и не продуманных инициатив, которые государство не сможет выполнить. В общем, в данное время важно именно то, что Парламент поставлен в рейтинге одобрения выше Правительства. Кабмин в первый раз за историю наших наблюдений не получил 50% одобрения.
Хотя исполнительная власть в Казахстане всегда была сильнее, чем представительная власть. Что-то изменилось. Но вопрос теперь в том, насколько эта уверенная тенденция. Посмотрим, что покажет следующий год.
— По итогам вашего опроса, какую точную оценку вы дали работе Правительства?
— 48% одобрения. Это низкая оценка. На следующий год, я думаю, что Правительство будет находиться под большим ударом, например, из-за инициативы с повышением налогов и выплат по ОСМС. Эти инициативы не идут из Парламента, они все идут от Правительства. Из опросов стало видно, что впервые за все годы повышение налогов озаботило население Казахстана. Раньше это вызывало тревогу только у предпринимателей. Сейчас новость о повышении разных выплат начинает формировать негатив. Поэтому идет такое снижение правительственного рейтинга. Если в Парламенте будут выступать силы, которые будут поднимать эти вопросы, говорить что-то против — я думаю, это будет поднимать парламентский рейтинг в противовес Правительству.
— Еще один вопрос, и он же итог рейтинга, связан с повышением оценок Парламента. Показывает ли оно удовлетворение населения итогами недавно прошедших выборов?
— Может быть, и да. Было много критики выборной кампании, но, возможно, какие-то люди попали, которых и ожидали видеть. Сама кампания была веселая и интересная. Плюс вошли новые партии, интерес к их деятельности стал выше. Партия "AMANAT" стала более открытой и менее забюрократизированной. Может, все это сыграло роль. Плюс, я думаю, есть определенные изменения в работе Сената, это мы тоже наблюдаем.
— Какую бы Вы лично дали оценку деятельности органов власти в уходящем году?
— По Президенту. В обществе бывает и критика в отношении Президента. Где-то было обоснованно, а где-то нет. Для меня нынешний показатель — хороший. Я за него порадовалась, как член Национального курултая.
Что касается Правительства, мне казалось, что оценки будут на уровне 40%, но они оказались несколько выше. Конечно, Правительство решает накопленные проблемы, которые не были решены предыдущим составом. С 2007 года мы проводим исследования, делаем экспертную оценку деятельности. Правительство Алихана Смаилова оценивается крайне низко. Например, тема с национальными проектами — открыли и закрыли. Были ли выделены средства, почему так быстро свернули, где отчет? Комфортные школы — тоже очень подозрительно. Я была членом общественного совета при Министерстве просвещения, эксперты очень переживают за этот проект. Мы недавно представили результаты опроса по здравоохранению. То, что делает министр здравоохранения, вызывает вопросы. Работа министра экономики также вызывает много вопросов. Какие-то инфантильные расчеты озвучивают.
Насчет Парламента, у меня только пожелания. Главное, чтобы он не был "говорильней", не раскачивал ненужных социальных ожиданий. Не потому, что я беспокоюсь за Правительство или за Парламент: люди, которые испытывают определенные ожидания, потом сильнее "депрессируют". Лучше понимать ситуацию и знать то, на что можно надеяться. И лучше четко управлять бюджетными процессами.
— Хотелось бы узнать и о респондентах. Каков их возраст? Какие регионы были охвачены?
— В опросах участвует население из всех регионов Казахстана от 18 лет. Опрос на основе анкетирования. Выбор у нас квотный. Это означает, что пропорционально во всех регионах, согласно численности населения, делается отбор респондентов на основе пола, возраста, места жительства. К тому же у нас опрос поквартирный. Опрашиваем в домашних условиях. Опрос идет в пропорции: если область слабо урбанизирована, соответственно, например, 80% будет опрошено в сельской местности, а 20% — в городе. В некоторых опросах предполагается поощрение респондентов: мы делаем маленькие подарочки, но где-то это не предполагается. Это зависит от профессионализма наших интервьюеров — уговорить человека участвовать в опросе.
— Каким был год лично для Вас? Совпали ли Ваши ожидания с реальностью?
— Честно сказать, немного неровный год. В нашем фонде мы делаем один и тот же объем исследований. Отдали в типографию исследование-книгу, которую мы хотели выпустить в прошлом году. Она называется "От арены до площади. Проживая Алматинскую трагедию". В январе — марте 2022 года мы взяли 60 интервью у разных людей, которые участвовали и были свидетелями январских событий. Это огромный объем нарративной информации. В итоге появилась книга, которую мы презентуем в январе. Еще я довольна тем, что мы выпустили несколько книг в этом году: по гендерному развитию, по светскости и атеизму в Казахстане, по работающей бедности. Выпуск книг — довольно затратная вещь, тем более для такого фонда, как наш. Но я думаю, что это большая польза для общества.
Алма Кенжебекова, Алматы
Интервью было опубликовано 30.12.2023 г. в газете "Литер", №146, 9с.
